Канадский бобр на Камчатке

Идея акклиматизации бобра на полуострове возникла у камчатских охотоведов в 50-е годы нашего столетия. В 1974 и 1975 гг. сотрудники ВНИИОЗ и специалисты Управления охотничье-промыслового хозяйства при Камчатском облисполкоме провели обследование ряда водоемов Центральной Камчатки и западного побережья полуострова и пришли к выводу о возможности интродукции бобра. Объектом акклиматизации был выбран канадский бобр. Теоретическое обоснование акклиматизации, характеристика водоемов, климата, кормовой базы и некоторые другие вопросы уже были подробно рассмотрены на страницах журнала (В. Сафонов, В. Савенков. Акклиматизация бобров на Камчатке, «Охота и охотничье хозяйство», 1977, №5).

Бобры были отловлены в Выборгском районе Ленинградской области в заказнике «Дымово» во второй половине августа 1977 г. Всего отловили 62 зверя: 23 взрослых самца, 26 взрослых самок и у 13 зверьков (8 сеголетков и 5 молодых прошлого года рождения) пол не определили.

Транспортировку животных на Камчатку осуществляли двумя партиями в начале сентября в багажных отсеках пассажирских самолетов ИЛ-18. Перелет продолжался 22—23 часа. За это время бобрам один раз давали корм (ветви осин, морковь) и два раза поили. В багажном отсеке поддерживали постоянную температуру +15—17°С, на всех остановках открывали люк для проветривания.

На Камчатку все звери прибыли в удовлетворительном состоянии. Первая партия в этот же день на вертолете была доставлена на место выпуска; вторая, прибывшая на сутки позже в связи с нелетной погодой, в течение двух недель передерживалась в Петропавловске-Камчатском. Содержались бобры на открытом воздухе, по два-три в транспортных клетках. Три раза им устраивали душ — поливали водой в течение 10—15 минут, особенно тщательно бобрам промывали глаза, так как при отсутствии воды у них через несколько дней они начинают слипаться.

Кормили четвероногих переселенцев местными видами ив (сахалинская, козья, Гмелина и др.) и различными травами (вейник, пырей, осоки). Наиболее охотно бобры поедали молодые побеги ивняка с листьями.

По отношению друг к другу большинство бобров при перевозке и передержке вело себя терпимо, драк между ними почти не было, не проявляли они агрессивности и к людям — их можно было выпускать из клеток, брать в руки.

На второй день передержки погибла одна молодая самка, вероятно, из-за удушья (ее могли придавить два взрослых бобра, находившиеся в той же клетке).

Бобры были выпущены тремя группами в 15, 18 и 28 особей по притокам верхнего течения реки Камчатки (реки Правый и Левый Вызиты и Вахвина). Речная сеть в местах выпуска разветвленная, некоторые реки соединяются между собой протоками, старицами, а в период половодья устанавливается временная связь их с другими водоемами. Главным связующим звеном всех этих водотоков является река Камчатка. Все это создает благоприятные условия для широкого естественного расселения бобров. С ростом численности и заселением новых водоемов должно произойти слияние отдельных колоний и образование одного очага.

Кормовые, гнездовые и защитные условия для бобров в местах выпуска хорошие. Реки носят равнинный характер, достаточно глубоки, с крутыми берегами, удобными для рытья нор. В течение года на них бывает два-три паводка, из которых самый высокий, в июне, достигает 3 м. Однако опыт акклиматизации бобров в Приамурье, где подъем воды достигает 6—8 м, показал, что животные переносят этот период довольно успешно (Кучеренко, 1975).

В пойменных лесах встречается до 10 видов ив, тополь душистый, ольха черная, береза японская, черемуха, боярышник. Достаточно мощный пойменный лес, пригодный для жизни бобров, расположен в высотной зоне до 500 м над уровнем моря. На эту зону приходится около 250 км русел рек, что позволяет при средней плотности населения три-четыре семьи на 10 км береговой линии обитать не менее 250 особям. Численность крупных хищников (медведь, росомаха) и конкурентов (ондатра) в местах выпуска невысока и существенного вреда бобрам эти звери нанести не могут.

С момента выпуска в течение 10—14 дней за вселенцами вели наблюдения. Сразу после выпуска полтора-два часа бобры на берегах тщательно вычищали свой загрязненный мех, а затем разошлись по рекам. В первые дни убежищами им служили гнезда временного типа на берегах рек. Отдельные звери приступили к рытью нор. В поедях бобров в это время отмечено несколько видов ив (козья, пятитычинковая и др.), тополь душистый, ольха черная, шиповник, крапива, осоки. Через пять-семь дней бобры начали подгрызать толстые тополя диаметром до 40—45 см. Общая протяженность русел рек, занятых бобрами за 10—14 дней после выпуска, составила 45—55 км, а средняя длина участка одной особи достигла 700—900 м.

В местах выпуска бобров организованы заказники. Охота и хозяйственная деятельность в них запрещены, охрану и наблюдения за этими животными ведут два специальных егеря Управления охотничье-промыслового хозяйства.

В декабре 1977 г. было проведено повторное обследование. Нас интересовало, как акклиматизанты встретили первую камчатскую зиму: хватило ли им времени на сооружение убежищ, на заготовку зимних кормов; важно было выяснить ряд других вопросов, связанных с жизнедеятельностью зверей в новых для них экологических условиях.

Осень 1977 г. отличалась большим количеством осадков, в два — два с половиной раза превысивших среднюю многолетнюю норму. Снежный покров установился в середине октября, что на 10—15 дней раньше многолетних дат. В ноябре и в первой половине декабря была неустойчивая погода со снегопадами, ветрами и продолжительными оттепелями. Ледостав на реках начался поздно. В конце декабря большинство водоемов, включая и обследуемые, были свободными ото льда. Лишь в нижнем течении этих рек образовался ледовый покров толщиной 5—10 см. Уровень воды в реках с сентября по декабрь неоднократно поднимался на 40—60 см, а к концу декабря установился зимний минимум.

Отсутствие постоянного ледяного покрова позволило вселенцам вести активный образ жизни и в зимнее время; передвигаться по воде на значительные расстояния от поселений, выходить на берега кормиться и заготавливать корма впрок.

Первое поселение бобров мы обнаружили на реке Большая Вахвина в 3 км ниже места выпуска. На поселение бобров указывали следы зверей, сваленный тополь диаметром 70 см и склад зимних кормов, устроенный бобрами в заводи со слабым течением и высоким берегом. Склад объемом 6—8 м3 состоял из затопленных веток и сучьев душистого тополя и ив. Участок реки, занятый кормами, из-за слабой циркуляции воды был подернут тонким льдом и припорошен снегом. От большого тополя, подгрызенного бобрами наполовину и сваленного затем егерем, остался один ствол. Все сучья и ветви его были срезаны и стащены в воду, кора во многих местах съедена. Вдоль ствола от мест погрызов к воде вели снежные траншеи — ходы бобров, припорошенные выпавшим за два дня до этого снегом.

Всего на реке Большая Вахвина и ее левом притоке на 15 км русла обнаружено шесть поселений, или 0,4 на 1 км. Все они были похожи на предыдущее по своему расположению, устройству, количеству запасов зимних кормов. Вблизи всех поселений видны следы бобров, выходящих на берег кормиться и заготавливать корм. У трех поселений отметили по одному сваленному тополю диаметром от 40 до 70 см. В остальных запасы кормов состояли из различных видов ив, и в первую очередь козьей, растущей по низким берегам густыми зарослями.

Заготавливая корма, бобры срезают не все деревья подряд. Так, на участке в 35—40 м2, густо заросшем козьей ивой высотой 4—5 м, зверями срезано по всей площади лишь половина деревьев. Тополя бобры выбирают тоже наиболее подходящие по расположению, независимо от их толщины. Все три сваленных тополя, о которых говорилось выше, росли не далее чем в 3 м от воды. Во всех случаях деревья повалены выше мест складирования кормов.

На реках Левый и Правый Вызитах, менее полноводных, чем Большая Вахвина, на 22 км маршрута отмечено пять поселений, или 0,23 на 1 км русла. По берегам этих рек вблизи русел нет топольников и основным кормом для бобров здесь служат исключительно ивы: козья, сахалинская, пятитычинковая и некоторые другие. У одного из поселений мы насчитали 60 пеньков ив диаметром от 3 до 20 см, у другого — 30. Один из складов древесных кормов был устроен непосредственно на льду. От него вверх по реке вели следы взрослого бобра на расстояние 250—300 м до ближайших полыней. В одном поселении рядом с запасами кормов обнаружили жилую нору, имеющую выход на лед. Нора обсохла в результате падения уровня воды в реке в зимнее время. Вблизи норы и у складов кормов были наброды бобров, вылазы на берег, свежие погрызы. Кроме ив, здесь отмечены срезанная черемуха диаметром 4 см и следы бобровых резцов на стволе ольхи. Глубина реки в месте этого поселения после падения уровня воды не превышала одного метра, а у берега, где был устроен склад кормов, и у выхода норы — всего 40 см. Тем не менее бобры это место не покидали, видимо, из-за достаточного количества кормов и непостоянного ледяного покрова, который сходил во время оттепелей.

Из потенциальных врагов бобра во время маршрутов отмечены следы многочисленной здесь выдры, лисицы, след одной росомахи, встречен один белоплечий орлан. Однако признаков преследования или нападения на бобров со стороны хищников не наблюдалось.

Зимнее обследование водоемов, заселенных канадским бобром, показало, что почти все животные освоились в новых для них условиях, выбрали места для поселений, заготовили зимние корма и в теплые дни выходили на берега рек, несмотря на глубокий, до 70 см, снеговой покров. Наибольшее удаление от воды в поисках корма не превышало 15 м. Из всех известных типов жилищ отмечены только норы. Строительство хаток, плотин, каналов пока не наблюдается.

Общее состояние акклиматизанта, его активность дают основание надеяться на благополучный исход эксперимента по заселению камчатских водоемов новым ценным видом промысловой фауны.